Самые серьезные аварии в истории Формулы-1

Не стоит лишний раз говорить, что любые автогонки всегда сопряжены со смертельным риском. Потому что по другому быть не может — формульный болид может разгоняться до 350 км/ч, и малейшая ошибка гонщика, техническая неисправность или просто неудачное стечение обстоятельств могут привести к трагедии. Формула-1 знает немало примеров того, как даже опытнейшие пилоты и многократные чемпионы погибали, совершив всего одну незначительную ошибку. И даже не совершая её, а просто став жертвой обстоятельств.

Ранние годы, первые трагедии

Самая первая смерть в «Королевских гонках» показала, что на гоночной трассе все равны — и новичок, и опытный гонщик — и что скорость не прощает ошибок никому. 15 мая 1953 года американец Чет Миллер, выступавший за команду Kurtis Kraft, погиб во время тренировки перед Гран-При США на знаменитой «кирпичнице» Индианаполиса.

Миллер начал гоняться ещё до Второй мировой войны, трассу Индианаполиса знал лучше, чем свои пять пальцев, однако роковым днем 15 мая его болид влетел в отбойник, и всё было кончено. Специалисты до сих пор не могут понять, как опытнейший гонщик разбился там, где он разбиться никак не должен был, ведь в Индианаполисе он за свою карьеру выступал немало и проехал по этой трассе почти 10 тысяч километров. Попасть в аварию он, конечно, мог, но вот чтобы разбиться насмерть…

Самая жуткая авария за всю историю мирового автоспорта произошла во время суточного марафона «24 часа Ле-Мана» 11 июня 1955 года. И хотя к Формуле-1 этот марафон отношения не имеет, в нем участвовало большое количество пилотов «королевских гонок», включая французского гонщика Пьера Левега, который, собственно, и стал главным действующим лицом этой трагедии. На 35 круге гонки Mercedes-Benz 300 SLR под управлением Левега, на скорости 240 км/ч врезался в болид другого гонщика, Ланса Маклина, и отлетел на защитную земляную насыпь, которая сыграла роль трамплина.

От удара машина Левега начала разваливаться и масса обломков, включая элементы подвески и двигатель, полетели в зрителей. После падения обломков болида на трибуну взорвался топливный бак, а сам французский гонщик погиб, вылетев из машины. По официальным данным в тот день погибло 84 человека, включая Пьера Левега, и более 120 было ранено. Правда, при этом забывают про машину Ланса Маклина, которая после удара Левега также потеряла управление и вылетела с трассы, убив ещё одного зрителя.

В мировой автоспортивной истории ни до 11 июня 1955 года, ни после не было аварий с таким количеством погибших и раненых, и именно после этой аварии стали ежегодно совершенствоваться стандарты безопасности. Это может показаться диким, но в 1955 году гонщики не знали, что такое ремни безопасности, что стоило Левегу (и не только ему) жизни.

А зрители вообще могли находиться в нескольких метрах от несущихся на огромной скорости машин. Самым распространенным видом «отбойников» в 50-е годы были…. тюки с соломой или несколько старых покрышек. Неудивительно, что едва ли не каждая гонка той эпохи могла закончиться трагедий — и нередко заканчивалась. Помимо Левега, в 1955 году погиб во время тренировки двукратный чемпион мира Альберто Аскари, а Гран-При США был омрачен гибелью американских гонщиков Манни Айюло и Билла Вуковича. Всего с 1950 по 1960 год на гоночных трассах погибли тринадцать гонщиков Формулы-1.

Безопасность растет, но трагедии продолжаются

Несмотря на то, что в шестидесятые годы формульные болиды стали безопаснее, а требования к гоночным трассам жестче, пилоты «королевских гонок» и зрители продолжали погибать. Самая известная трагедия шестидесятых годов произошла 10 сентября 1961 года на итальянской трассе Монца. Немецкий гонщик Вольфганг фон Трипс имел очень хорошие шансы стать чемпионом мира в том году, выступая за Ferrari. Но на Гран-При Италии, на одной из самых скоростных трасс чемпионата, он столкнулся с будущим двукратным чемпионом, британцем Джимом Кларком. Неуправляемый болид фон Трипса, вылетев с трассы, убив 13 зрителей. Сам немецкий гонщик также погиб.

Но если фон Трипс разбился на одной из самых скоростных трасс мира, то другой гонщик Ferrari, Лоренцо Бандини, попал в смертельную аварию 7 мая 1967 года на одной из самых медленных трасс — Монте-Карло. Выиграть Гран-При Монако мечтают все без исключения гонщики, но городская трасса Монте-Карло требует от них ювелирного управления машиной и не прощает ошибок.

Так как скорости на этой изобилующей поворотами трассе относительно небольшие, то шанс попасть в серьезную аварию невелик. Однако Лоренцо Бандини стал одним из немногих гонщиков, кто попал не просто в серьезную аварию, а в смертельную. Под самый занавес гонки он потерял концентрацию, врезался в отбойник, его машина перевернулась и загорелась. Пожарные долго не могли потушить пламя, к тому же в те годы ещё не были созданы огнеупорные гоночные комбинезоны. Всё это привело к тому, что Бандини получил серьезные ожоги и через три дня скончался в госпитале Монте-Карло.

Год спустя, 7 июля 1968 года, в аналогичной аварии на Гран-При Франции погиб французский гонщик Жо Шлессер, родной дядя известного раллийного гонщика Жан-Луи Шлессера. Заводская команда Honda решила попытать счастья в «королевских гонках» с революционным болидом Honda RA302. Машина разрабатывалась по личному указанию Соитиро Хонды, имела сверхлегкий кузов из магниевого сплава и двигатель воздушного охлаждения. Тесты машины проводил чемпион Формулы-1 Джон Сёртис, которому машина очень не понравилась. Он отказался её пилотировать, считая небезопасной и откровенно «сырой».

К сожалению, Джо Шлессер не внял его предупреждениям. Он смог проехать менее трех кругов Гран-При Франции, после чего вылетел с трассы. От удара о заграждение машина развалилась, топливный бак был поврежден, и моментально начался пожар. Как и во время знаменитой аварии Пьера Левега в Ле-Мане в 1955 году, крайне негативную роль сыграл магниевый кузов болида, потушить который не удавалось долгое время. Шлессер сгорел заживо, а компания Honda приняла решение уйти из Формулы-1.

Ревущие семидесятые-восьмидесятые. Наперегонки со смертью

Магниевый кузов сыграл роковую роль и в аварии британского гонщика Пирса Кариджа на Гран-При Нидерландов 21 июня 1970 года. На 23 круге гонки De Tomaso 505 в цветах гоночной конюшни Williams вылетела с трассы, перевернулась и загорелась. Как и в случае с Левегом и Шлессером, пожарные долго не могли потушить машину, поэтому шансов у Кариджа не было.

А менее двух месяцев спустя, 5 сентября 1970 года, во время квалификации Гран-При Италии погиб австрийский гонщик Йохен Риндт, который на момент смерти уже досрочно выиграл чемпионский титул. Если бы Риндт ушел в загул, отмечая чемпионскую корону, или вообще не вышел бы на гонку, автоспортивный мир от этого только выиграл бы. Но Риндт отличался бескомпромиссным характером и, несмотря на выигранный титул, хотел сражаться до конца. Поэтому в квалификации он боролся за лучшее время с таким упорством, как будто чемпионский титул ему только предстояло завоевать.

Но, как уже неоднократно было доказано, трасса Монца была и ещё долгое время оставалась одной из самых коварных и опасных. Несмотря на весь свой опыт, Риндт не удержал свой Lotus 72 на трассе и врезался в отбойник. Как позже выяснилось, неправильно установленный. Учитывая те скорости, какие машины развивали в Монце и их несовершенные по части безопасности конструкции, можно сказать, что только чудо могло спасти Риндта в тот день. Но чуда не произошло, и австрийский гонщик останется, скорее всего, единственным пилотом за всю историю Формулы-1, ставшим чемпионом посмертно.

Через восемь лет, 10 сентября 1978 года, опять таки на Гран-При Италии, произошел едва ли не самый массовый «завал» в истории Формулы-1, когда на первых секундах гонки столкнулись сразу десять машин. Девять гонщиков отделались, можно сказать, легким испугом, чего не скажешь про шведского пилота Ронни Петерсона, получившего в результате аварии несколько переломов. И хотя травмы были признаны не опасными для жизни, на следующий день после гонки Петерсон скончался в миланском госпитале от тромбоза, вызванном полученными травмами.

Международная автоспортивная федерация (FIA) предпринимала титанические усилия для того, чтобы сделать гонки более безопасными, и эти усилия приносили свои плоды. Если с 1973 по 1977 год на гоночных трассах погибли 12 человек и более тридцати получили ранения, то в восьмидесятые годы в гонках погибли всего два гонщика. Одним из которых был любимец Энцо Феррари, канадец Жиль Вильнёв, отец будущего чемпиона мира Жака Вильнёва.

8 мая 1982 года во время квалификации Гран-При Бельгии Ferrari Вильнёва задела заднее колесо March немецкого гонщика Йохена Масса, взлетела в воздух и, совершив несколько кульбитов, буквально рассыпалась на части. Вильнёва выбросило из машины, при падении он сломал позвоночник, но остался жив. Врачи долго боролись за его жизнь, но при травмах такой тяжести спасти его не представлялось возможным. Энцо Феррари и раньше очень тяжело переживал гибель своих пилотов, но после смерти Вильнёва замкнулся, ушел в себя, стал крайне раздражительным и малообщительным. Так что и для него участие в «королевских гонках», пусть и в статусе руководителя гоночной команды, не прошло бесследно.

Трехкратный чемпион, ушедший в вечность

Долгих двенадцать лет, вплоть до «чёрного первомая» 1994 года, в гонках Формулы-1 не погиб ни один гонщик, но 30 апреля 1994 года в скорбный список погибших пилотов было вписано имя австрийца Роланда Ратценбергера, разбившегося во время квалификации Гран-При Сан-Марино. Однако самое большое потрясение мировой автоспорт ждало впереди.

1 мая, во время гонки, в повороте Tamburello, в бетонную стену на скорости более 200 км/ч врезался болид трехкратного чемпиона, бразильца Айртона Сенны. После аварии сразу стало ясно, что Сенна серьезно пострадал: сидя в машине он не подавал признаков жизни, из кокпита его доставали спасатели и сразу же отправили в госпиталь на медицинском вертолете. По прибытии в госпиталь бригада реаниматологов констатировала клиническую смерть и обнаружила травмы головы, несовместимые с жизнью. По официальной версии, смертельную рану «Бразильскому Волшебнику» нанес элемент подвески, пробивший шлем гонщика. А неофициальных версий было столько, что до сих пор многие эксперты спорят, из-за чего именно погиб один из лучших — а может и самый лучший — гонщик всех времен.

Гибель Сенны и Ратценберга, плюс другие тяжелые аварии нескольких пилотов в сезоне 1994 года показали, что, несмотря на все принятые FIA меры, «королевские гонки» остаются чрезвычайно опасным видом спорта. В FIA сделали выводы из случившихся трагедий и за последующие годы как сами болиды, так и гоночные трассы, были серьезно переделаны. Скоростные повороты обзавелись большими зонами безопасности, а где этого нельзя было сделать, то там появились снижающие скорость шиканы. Проектирование новых трасс было доверено немецкому архитектору Герману Тильке, который в прошлом сам был автогонщиком и не понаслышке знал, как должна выглядеть безопасная трасса. Именно он создал все современные гоночные трассы, включая автодром в Сочи, на котором проводилось Гран-При России.

Что касается гоночных болидов, то они стали в обязательном порядке проходить ежегодный краш-тест. Кроме того их конструкция отныне предусматривала крепление колес тросами к кузову машины, а гонщики получили систему HANS, защищающую шею и голову пилота от больших перегрузок.

Новейшая история и новые трагедии

В отличие от своего трагически погибшего отца Жиля Вильнёва, канадский гонщик Жак Вильнёв смог стать чемпионом Формулы-1. Однако и он сам несколько раз был на волосок от смерти. Самая серьезная авария с его участием произошла на Гран-При Канады в 2001 году. На пятом круге гонки канадец не поделил трассу с немецким гонщиком Ральфом Шумахером, родным братом семикратного чемпиона мира Михаэля Шумахера. В результате столкновения болид канадца взмыл в воздух и упал в зоне безопасности, теряя колеса, антикрылья и прочие детали. По невероятному стечению обстоятельств одно из колес угодило точно в амбразуру защитного ограждения и убило 52-летнего маршала гонки. Помимо этого обломками болида Вильнёва было ранено ещё 11 зрителей. Сам Жак получил незначительные травмы, но впоследствии признавался, что никогда ещё не был так близко к смерти, как в тот день.

Казалось бы, усиление мер безопасности должно было исключить повторение трагедий со смертельным исходом, но 5 октября 2014 года на Гран-При Японии в тяжелейшую аварию попал французский гонщик Жюль Бьянки, выступавший за российскую команду Marussia. Несмотря на режим желтых флагов, обязывающих гонщиков снизить скорость, Бьянки этого не сделал, его болид вылетел с мокрой трассы и столкнулся с трактором, который эвакуировал с трассы другую машину. В результате аварии французский пилот получил тяжелую травму головы, впал в кому и скончался 17 июля 2015 года. По состоянию на сегодняшний день, Жюль Бьянки является последним пилотом Формулы-1, умершим в результате аварии на гоночной трассе.

После гибели Бьянки возобновились разговоры о том, что пора закрыть последнюю «брешь» в системе безопасности гонщиков, а именно — защитить голову пилотов. Но прошло только три года, как на формульных болидах стала обязательной титановая дуга, получившая название Halo. Именно этот элемент безопасности, позволил сохранить жизнь как минимум одному гонщику. 29 ноября 2020 года французский пилот команды Haas Ромэн Грожан врезался в ограждение трассы во время Гран-При Бахрейна. Его болид на скорости 200 км/ч пробил металлическое ограждение, и если бы не защитная дуга Halo, то Грожан, вне всякого сомнения, погиб бы. Однако он смог самостоятельно выбраться из горящей машины и серьезных травм не получил. Попади он в такую аварию тремя годами ранее, его имя однозначно пополнило бы список погибших пилотов «королевских гонок».

В наше время автогонки — о какой бы гоночной серии ни шла речь — стали гораздо безопаснее, чем гонки середины ХХ века. В ту эпоху Смерть постоянно и незримо присутствовала на любой гонке, и бывало так, что её костлявая рука хватала не отдельных гонщиков, а целые семьи. Вспомним гибель на гоночных трассах мексиканских пилотов, братьев Родригес. В те годы гонщики соревновались не только с друг с другом, но и в прямом смысле участвовали в гонках наперегонки со смертью. Десятки пилотов разных гоночных серий, включая «Формулу-1», ушли в вечность за рулем своих быстрых, но крайне опасных болидов и, несмотря на кратно возросший уровень безопасности, даже в наши дни никто не может гарантировать того, что в один не самый прекрасный день трагедия не повторится на какой-нибудь гонке. Тем не менее, сотни гонщиков по всему миру продолжают садиться за руль гоночных машин и испытывать судьбу. Как известно, трус не играет в хоккей. Эту прописную истину можно дополнить — трус не садится в гоночный болид. Никогда не зная, добреется он до финиша или нет…