Гудбай, Америка? О, йес!
В третью среду марта мир изменился — во всяком случае, мир автомобильный. Руководство «Дженерал Моторс» решило отказаться от бизнеса в России. Что случилось? Неужто одна из крупнейших промышленных корпораций мира убоялась затрат на локализацию? Или причины гораздо глубже? Что если продолжавшемуся ровно столетие тесному сотрудничеству Америки и России в области автомобилестроения пришел конец?
Помню, как мой университетский преподаватель, мечтательно устремив глаза к потолку, но не на занятиях, а позже, подальше от ушей стукачей, говорил: «Экономика Соединенных Штатов? Это, ребята, что-то запредельное, нам пока совершенно непонятное и необъяснимое. Они ушли так далеко, будто скрылись за горизонтом».
Американцев нам понять было действительно непросто. Ведь Северо-Американские Соединенные Штаты признали Советский Союз лишь в 1933 году — когда с конвейера Горьковского автозавода, построенного в тесном сотрудничестве с Генри Фордом, вовсю сходили полуторки ГАЗ-АА и легковушки ГАЗ-А, копии фордовских машин. Наши инженеры колесили по Америке, перенимая опыт, мы выпускали танки по лицензии Уолтера Кристи и трактора от «Катерпиллера», грузовики для ЗИСа копировали с «Отокара». А в это же самое время пролетарский поэт Владимир Маяковский, несколько месяцев проведя за океаном, костерил нещадно и того же Форда («Мистер Форд, для вашего, для высохшего зада разве мало двух просторнейших машин?»), и тогдашнего президента Кулиджа, и прочих нехороших буржуинов: «В мире социальном те же непорядки: три доллара за день, на — и отвяжись. А у Форда сколько? Что играться в прятки! Ну, скажите, Кулидж, — разве это жизнь?»
Но, невзирая на все политические разногласия, экономическое и техническое сотрудничество в области автомобилестроения, которое началось во многом случайно ровно сто лет назад, когда некий торговец по фамилии Овчаров приобрел синий «Паккард Твин Сикс», продолжалось крупнейшими проектами в 20-40-е годы прошлого века. На протяжении десятилетий — вплоть до 70-х годов — все наше автомобилестроение ориентировалось прежде всего на Америку. Советское руководство, помимо личной привязанности отца народов к «Паккарду», привлекала возможность массового производства простых по конструкции и надежных машин, рассчитанных на неквалифицированное обслуживание и плохие дороги — да-да, дороги тогда где-нибудь на иллинойсщине были не многим лучше наших.