О цветах

Лет десять назад я впервые попал в Японию. И был искренне поражен черно-белым кино, которое ехало по умопомрачительным многоэтажным автострадам Токио. Поток черных, белых и серебристых машин кое-как расцвечивали только яркие кляксы такси и реклама на бортах автобусов и развозных фургонов. Это было непривычно. Это было странно — как будто всем автовладельцам вдруг отключили восприятие цвета.

По сравнению с этим цветовым минимализмом российский автопарк тех времен был пестрее петушиного пера. Завезенный из Европы секонд-хенд щеголял потускневшими, но все еще жизнерадостными оттенками красного, синего, зеленого, немарким бежевым, глубоким коричневым, таксомоторным песочным. ВАЗ вовсю красил в «мурену», «вишню», «баклажан», «рубин», «сапфир» и даже золотые «брызги шампанского», хотя серебристо-голубая «снежная королева» и «мокрый асфальт» котировались выше.

Белый не нравился никому. Он был цветом коммерческого транспорта, чистым листом, нейтральным фоном для цветного логотипа. Автолюбитель-частник от него шарахался. Это только на Востоке белый много чего символизирует: у нас он ассоциировался только с фатой и безнадежной экономией средств. Купить новую иномарку, выкрашенную заурядной белой эмалью, было практически невозможно — белый был атрибутом самых дешевых и убогих комплектаций. Причем виртуальных — их придумывали, чтобы написать в рекламе: «Цена от...» Все равно редкие покупатели брали автомобиль с удобствами.

А тем жлобам, которые желали купить машину по цене именно «от», объявляли, что такую машину надо заказывать и ждать не менее полугода. Полгода ждать машину, деньги на которую уже жгут тебе карман (автокредитов тогда не выдавали), в России может только псих. Но у сумасшедших денег не бывает...

На прошлой неделе я вернулся из Сеула. Тамошний трафик ничем не отличался от токийского десятилетней давности: все оттенки серого плюс реклама и яркие апельсиновые такси — специально для иностранцев. Эти, оранжевые, вдвое дороже, зато их водители кроме корейского знают еще три языка: китайский, японский и английский. Местные ездят на тех, что подешевле — белых. Это вообще национальный корейский цвет. А черный у них, говорят, означает бдительность, стойкость, справедливость и целомудрие.

Сначала я развеселился, представив S-Class цвета «бдительность, стойкость, справедливость и целомудрие» с мигалкой. Потом привычно подумал про восточные предрассудки. А потом мне стало неуютно. Потому что я понял: поток черно-белых автомобилей совсем не кажется мне таким странным, как 10 лет назад в Японии.

Вернувшись в Москву, я разул глаза и стал разглядывать встречные и попутные машины. С высокого этажа внимательно обозрел бескрайнее автоморе, к ночи захлестывающее мой спальный район. И вот оно! От сеульской наша картинка почти не отличается. За мужественный цвет в ней отвечают только вкрапления вишни и темной синевы. Желтый и желто-зеленый изредка позволяют себе девушки с фантазией и автомобилями Seat, Mini, Citroen или Peugeot 107. Девушки без воображения выбирают красный, но все реже и реже.

Почему раньше телевизоры были черно-белыми, а машины — цветными, а теперь стало наоборот?

Белая автоэмаль теперь нравится всем, белая кафельная плитка — почти никому. Бежевый автомобиль встречается гораздо реже, чем бежевый унитаз. В смысле цвета в магазине премиум-сантехники нынче гораздо веселее, чем в автосалоне премиум-бренда. Думаете, каприз моды? Думаю, не только.

Мне кажется, все дело в том, что из категории «Средства самовыражения» — что-то типа одежды — автомобиль переехал в графу «Бытовая техника». Ведь микроволновки и холодильники тоже в основном белые, черные или серебристые. Мы перестали надевать автомобиль и выезжать на нем в свет. В свет мы выезжаем по Интернету, а машина — просто шредер для лишних километров...

Что, мрачновато? О’кей, тогда предположим, что вследствие всех своих нынешних совершенств машина стала профессиональным инструментом для перемещения в пространстве. Ведь профессиональные инструменты обычно тоже или сверкают алюминием, или покрыты черным матом, или сделаны из серого титана. Наверное, оттого даже невыносимо яркие в прошлом суперкары сейчас сплошь и рядом либо белы как снег, либо черны как сажа.

Но я голосую за третий вариант: просто мы наконец сроднились с автомобилями так, как много раньше — с лошадьми. А какие самые крутые лошадиные цвета? Конечно, белый, черный и «мокрый асфальт»! Зелеными кони не бывают, а вот рыжими, как Toyota GT 86 на обложке, — запросто. Синие, как Subaru BRZ, и даже красные, как Ferrari, тоже встречаются — у настоящих живописцев вроде Петрова-Водкина.

Так что позвольте спросить вас как художник — художника: ваш конь которой масти будет?

Scriptio: Виталий Тищенко.